Среди населения Средней Азии эти цыгане известны под названием «люли», «джуги» и «мазанг». Сами цыгане утверждают, что название «люли» им присвоено узбекским населением, а «джуги» - таджикским. В качестве самоназвания эти группы цыган выдвигают этноним «мугат».

Между цыганами, за которыми по традиции закрепились названия «люли» и «джуги», нет резких этнографических различий. Большинство азиатских цыган двуязычны и говорят на узбекском и таджикском, однако таджикский язык в их быту является основным. Но по антропологическому типу они резко отличаются от окружающего населения и имеют ближайшие аналогии среди народов Индии.

По религиозной принадлежности они мусульмане. Они по-мусульмански хоронят умерших, совершают молитвы, постятся, соблюдают обряд обрезания. Для большей части цыган главным источником существования являлось нищенство, которым занимались только женщины.
В среде других цыган люли пользуются презрением, так как не умеют «ни коня увести, ни прохожего красиво обобрать».

Истории среднеазиатских цыган посвящена работа старшего научного сотрудника Института этнологии и антропологии, доктора исторических наук Сергея Абашина "Среднеазиатская богема".

Современные цыгане, в том числе люли, являются выходцами из Индии. На это указывает, например, более тёмный цвет кожи и дравидоидные черты лица (дравиды - древнее население Индии). Замкнутость, приверженность профессиям или занятиям, которые презираются остальными, напоминают черты индийских каст.

Группа среднеазиатских цыган на протяжении всей истории не была совершенно изолированной и продолжала пополняться новыми выходцами из Индии. Так, многие предания люли связаны с эпохой среднеазиатского правителя Тимура (XIV в.), или Тамерлана, который совершал походы на Индию. Возможно, часть цыган оказалась в Средней Азии в результате этих походов. С этого времени они часто упоминаются в письменных источниках. Персидский поэт Хафиз Шерози в одном из стихотворений говорил о люли как о весёлых и обаятельных людях. Потомок Тимура и основатель империи Великих моголов Бабур, сам выходец из Средней Азии, перечисляя имена своих музыкантов, играющих на весёлых пьяных пирушках, упоминал среди них люли по имени Рамазан.

В число цыган могли входить также новые члены из числа местного населения, схожего с цыганами образом жизни и профессией. В отличие от кастового индийского общества средневековое мусульманское общество было организовано по ремесленно-цеховому принципу. Цеха были очень похожи на касты, они имели своё самоуправление, свой устав, свои ритуалы и строго придерживались эндогамии, т.е. браки заключались только внутри своего сообщества. Источники свидетельствуют, что цыгане входили в цех «бану сасан», в котором числились фокусники, факиры, дрессировщики животных, нищие, которые представлялись калеками, канатоходцы и др. Этот цех был известен по всему Среднему и Ближнему Востоку.

Люли, таким образом, всегда существовали внутри более широкого круга людей, которые занимались схожим ремеслом, перенимая у них и передавая им многие элементы культуры. Другими словами, всегда существовала цыганская и «цыганоподобная» среда, в которой выделить собственно «цыган» сложно. Отличительной чертой этой среды была не какая-то определённая «цыганскость», а маргинальность, отчуждённость от основной массы окружающего населения в силу особого вида занятия, образа жизни, внешнего вида и т.д.

Солнечный Таджикистан 2001 года. Одетая не по погоде женщина сидит на мосту, прижимая к груди младенца. Рядом бегают два чумазых мальчишки, выпрашивающих у прохожих деньги. Вдруг тот, что помладше, подбегает к проходящей маленькой девочке, несущей в руках мороженое, и выбивает лакомство из рук. Эскимо падает, глаза девчонки наполняются слезами, она бросает в сторону маленького вандала презрительное «Люли!» и убегает. Мальчишка же, как ни в чем не бывало, поднимает сладость с земли и делится ею со своим братом.

Весенний Екатеринбург 2011 года. Закутанная во множество платков и платьев пожилая женщина сидит на одной из центральных улиц города. Рядом бегают маленькие мальчик с девочкой, которые подносят к прохожим пластиковые стаканчики для мелочи, и одергивают за одежду людей, не обращающих на них внимание. Всё то же самое, только вместо сказанных с желанием обидеть слов – осторожные, неприветливые взгляды, а вместо понятия «люли» - «цыгане».

Собственно, люли – это и есть среднеазиатская ветвь цыган, но только подобная классификация не устраивает ни «классических» цыган, ни самих люли.

Я, как простой прохожий, останавливаюсь, достаю из рюкзака пакет конфет и протягиваю детям. Не проронив ни слова благодарности, старшенький, мальчишка, выхватывает сладости, погрузив голову в пакет для детального рассмотрения, затем передает весенний сюрприз девчушке. Сам же просит денег.

- Нет денег, правда. Конфеты домой несла вот, а больше ничего нет, - вру я.

- Бог тебя поблагодарит, подай ребятам денежку, не обманывай, что нет, когда есть - словно моя совесть, вдруг заговаривает пожилая женщина.

- А вы давно тут сидите? – игнорирую просьбу я.

-Ну, с утра, часов с десяти, может быть…

-И много заработали?

-Не сказать, что на день хватит, но ребятки вот собрали маленько, - ёжится женщина.

- Устаете, наверное, целый день-то на холодной земле сидеть…

- Ну а что делать, не первый же день на улице проводим. Мы люди сильные, закаленные.

Я обращаю внимание на то, что акцента у женщины почти нет, предлагаю ей представиться.

Результаты опроса среди жителей Екатеринбурга (100 человек):

1. Вы знаете, кто такие люли?

Да – 7%

Нет – 93%

2. Как вы относитесь к цыганам/нерусским бродягам?

Никак. Они мне не мешают – 23%

Положительно. Они такие же, как и остальные бедняки! – 27%

Негативно. Я осторожен с ними – 50%

3. Часто ли вы подаете милостыню цыганам/ нерусским бродягам?

Да – 30%

Нет – 60%

Я принципиально никому не подаю – 10%